В связи с «геополитической ситуацией» Казахстан решил самостоятельно разрабатывать платформу для цифровизации государственных органов, заявил вице-министр цифрового развития и аэрокосмической промышленности Аскар Жамбакин, отказавшись от сотрудничества с российским Сбербанком.
Российское вторжение в Украину стало вспышкой, которая сначала многих ослепила. Сейчас наши глаза постепенно к новому яркому свету привыкают, а потому мы начинаем видеть ту правду, которая раньше была как-то не слишком заметна. В частности, какова реальная позиция тех государств, которые Москва еще два-три месяца назад смело записывала в свои союзники.
«Конечно, Россия хотела, чтобы мы были больше на их стороне. Но Казахстан уважает территориальную целостность Украины. Мы не признавали и не признаем ни ситуацию с Крымом, ни ситуацию с Донбассом, потому что их не признает ООН, — заявил в этом месяце заместитель руководителя администрации президента Казахстана Тимур Сулейменов. – Если в России запрещено употреблять слово «война» и называют это специальной военной операцией. то мы в Казахстане это называем так, как есть».
Кремль постарался списать это высказывание на частное мнение одного из чиновников, но 3 апреля в американском журнале The National Interest была опубликована статья Касым-Жомарта Токаева, в которой казахский президент прямо заявил, что его страна «уважает территориальную целостность Украины, как это делает подавляющее большинство стран мира… и надеется на быстрое и справедливое разрешение конфликта в соответствии с уставом ООН».
И это Москве уже не удалось замолчать или проигнорировать. Фактически президент Казахстана отправил Западу открытый месседж: «Нас считают союзником России, но в нынешних условиях мы хотим укрепить нашу крепкую дружбу и сотрудничество с Европой и Соединенными Штатами, в том числе – демонстрируя Западу наш отличный от Кремля самостоятельный подход к украинскому кризису».
Что казахское руководство тут же подтвердило и вполне конкретными шагами. Сначала – отменив парад на 9 мая, затем – начав замораживать совместные с Россией экономические проекты. Надежды на то, что Казахстан станет коридором для обхода Москвой западных санкций, оказались похоронены даже не родившись. Более того – все заявления Кремля о «нерушимой интеграции» в рамках ОДКБ и ЕАЭС, как выяснилось, стоили не дороже той бумаги, на которой они печатались.
Это стало расплатой за тот облик «старшего брата», который так целенаправленно примеряла на себя Россия. Двадцать с лишним лет она твердила политическим элитам Белоруссии, Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана и других стран: «Либо лояльность, подчинение и частичный отказ от суверенитета, либо мы вспомним, что вас здесь раньше не стояло». Кульминацией чего стало вторжение в Украину, ясно давшее понять: «сегодня происходит деукраинизация, а завтра в Кремле вспомнят, что Алматы когда-то был российским городом Верным».
В Казахстане понимают, что завтра в Кремле вспомнят — а Алматы когда-то был российским городом Верный
В столицах государств постсоветского пространства сигнал был услышан, правильно расшифрован и адекватно оценен. Москва из союзника и партнера в одночасье стала токсичным активом. А тесное сотрудничество с ней стало опасным, в первую очередь по экономическим мотивам. Потому сейчас и происходит стремительное выстраивание новых моделей и линий поведения с Россией на всем постсоветском пространстве.
В Москве еще не понимают всей опасности этих процессов для России. Выступая в конце прошлого года на Совете безопасности, Владимир Путин заявил, что 2022 год должен стать годом укрепления российского контроля над постсоветским пространством. Традиционно для внешней политики Кремля получилось все с точностью до наоборот – контроль утрачивается. И процесс этот становится все более необратимым.
«Haqqin.az»
Зухра Новрузова
16.04.22