Наложенные на Россию санкции создают проблемы для китайского железнодорожного коридора «Новый шелковый путь» (НШП), срывая транспортировку грузов и принося Китаю убытки. Это заставляет Пекин пересматривать стратегии в сферах региональной торговли, развития и безопасности. Однако самыми тяжелыми долгосрочные последствия могут оказаться для Казахстана.
Интенсификация железнодорожных перевозок из Китая в страны Европейского Союза через дорожную сеть, пересекающую Казахстан, Россию и Беларусь, — ключевой элемент инициативы «Пояс и путь» (ИПП), проекта стоимостью 1 триллион долларов, провозглашенного китайским руководителем Си Цзиньпином в 2013 году и направленного на распространение экономического и политического влияния Пекина по всему миру. В течение первых недель после начала российского вторжения в Украину железнодорожные перевозки через территорию России осуществлялись по графику: грузы, отправленные еще до войны, доставлялись до места. Однако, хотя технически транзит через сеть попавших под санкции Российских железных дорог по-прежнему возможен, число логистических компаний, практически прекративших связанные с ИПП перевозки через территорию России, неуклонно растет.
Например, 10 марта компания DB Schenker, видный логистический оператор из Германии, объявила о временной приостановке «наземных, воздушных и морских перевозок» в Россию и из нее. Днем раньше другая гигантская логистическая компания, Hapag-Lloyd, подтвердила, что больше не принимает заказов, связанных с Россией, Беларусью и Украиной. В тот же день, 9 марта, немецкий внутренний порт Дуйсбург, который является ключевым узлом перевозок в рамках ИПП, предупредил, что международные страховщики, вероятно, прекратят предлагать страховое покрытие грузов, перевозимых через Россию и Беларусь.
Негативные финансовые последствия нарушения работы железнодорожного «Шелкового пути» затрагивают Китай с нескольких сторон. Война не только начинает лишать Пекин доходов от торговли, но и превращает инфраструктурные инвестиции в «чемодан без ручки». Один из таких проектов — индустриальный парк «Великий камень», расположенный километрах в 25 от Минска. Этот созданный на средства Китая комплекс стоимостью в 2 миллиарда долларов рекламировали в качестве узлового центра торговли и информационных технологий. Однако на самом деле он был в основном жестом доброй воли, предназначенным для привлечения Беларуси к сотрудничеству в рамках ИПП. Теперь вложения в него могут обернуться для Китая чистыми убытками.
Но эти экономические проблемы относительно невелики по сравнению с теми социальными, экономическими и геополитическими неприятностями, которые нападение России на Украину создает для правительства Си. «Безграничное» стратегическое партнерство Китая с Россией стало обузой для Пекина. Тот факт, что российского руководителя Владимира Путина не остановила перспектива причинения косвенного ущерба ИПП — проекту, тесно связанному с личным престижем китайского руководителя, — чреват для Китая подрывом репутации, который может помешать попыткам придать ИПП новый импульс по окончании военных действий в Украине. Кроме того, если Пекин будет предоставлять России ощутимую военную или финансовую помощь, к Китаю также могут быть применены меры экономического воздействия.
С точки зрения внутренней политики долговременные перебои в торговле в рамках ИПП имеют для Пекина важные последствия. Одна из основных стратегических целей ИПП — помощь в усмирении неспокойной провинции Синьцзян, в которой продолжаются репрессии против мусульманских меньшинств. Си последовательно преподносил ИПП как средство установления мира посредством торговли и экономического развития. Конкретная программа для Синьцзяна была изложена в 13-м пятилетнем плане Китая, в который были включены обязательства «усиливать развитие инфраструктуры на основных маршрутах и в основных пунктах ввоза» и «работать над развитием Синьцзяна в качестве ключевого региона Экономического пояса Шелкового пути». Кроме того, в стратегии Китая делался упор на усиление экономической интеграции с государствами Центральной Азии, в особенности Казахстаном, для укрепления стабильности вдоль западной границы Китая. Если многие отрезки железнодорожной сети ИПП будут перекрыты, Китаю придется срочно искать стратегические альтернативы. Российская война не только оказывает краткосрочное влияние на торговлю, но и серьезно подрывает концепцию «мира через коммерцию», на которой основывается стратегия ИПП.
Стабильность Центральной Азии тоже стремительно превращается в источник беспокойства для Китая, поскольку санкции, наложенные на Россию, негативно сказываются на экономике центральноазиатских стран и приводят к изменению маршрутов трудовой миграции. Денежные переводы, которые отправляют домой трудовые мигранты из стран Центральной Азии, давно являются важным источником доходов для многих семей региона. Теперь же эти жизненно важные доходы грозят быстро иссякнуть.
По множеству разных причин, в том числе из страха насильственной вербовки в российскую армию, целые легионы трудовых мигрантов из стран Центральной Азии покидают Россию и возвращаются на родину, где их шансы на трудоустройство крайне невелики. Сочетание быстрой инфляции, экономического застоя и роста безработицы в Центральной Азии увеличивает риск возникновения региональных волнений. Не далее как в январе недовольство населения Казахстана вылилось в уличные протесты с человеческими жертвами. До еще худших событий может быть совсем недалеко.
Из всех стран Центральной Азии самые большие убытки от срывов в работе ИПП может понести Казахстан. В последние годы перевозки в рамках ИПП были просветом в мрачном в других отношениях экономическом положении этой страны. Кроме того, Казахстан выстраивал стратегию своего развития, ориентируясь на свою роль транзитного коридора. Рост транс-евразийских железнодорожных коридоров не прекращался даже в разгар пандемии COVID: в 2021 году через сеть ИПП, крупным узлом которой является Казахстан, прошло около 15 000 составов, перевезших почти 1,5 миллиона контейнеров. Недавно построенный на границе Казахстана с Китаем огромный внутренний порт Хоргос, который официальные лица Казахстана часто называли «пряжкой “Пояса и пути”», давал устойчивый приток доходов в государственное казначейство несмотря на безудержную контрабанду. Теперь представляется вероятным, что число поездов, проходящих через Хоргос, существенно уменьшится.
Власти Казахстана явно встревожены, особенно с учетом того, что страна едва оправилась от сильной вспышки беспорядков, произошедшей в январе. Санкции уже отразились на курсе казахстанской валюты, тенге, который упал на 20 процентов. Уровень инфляции в феврале превысил официальные прогнозы приблизительно в два раза. Центробанк уже потратил 800 млн долларов из своих резервов на укрепление обесценивающейся валюты. Кроме того, власти ввели ограничения на вывоз иностранной валюты и золота. Пока неясно, даст ли начавшийся после вторжения стремительный рост мировых цен на энергоносители богатому ими Казахстану дополнительные доходы, которые помогли бы смягчить финансовую турбулентность.
В связи с предполагаемой приостановкой работы маршрутов ИПП, проходящих через Россию, большее внимание привлекают южные пути через бассейн Каспийского моря, идущие в обход российской территории. 16 марта Си занялся укреплением дипломатических связей на южном маршруте: он обсудил вопросы торговли и транзитов с руководителями Туркменистана, Гурбангулы Бердымухамедовым и его сыном и наследником Сердаром. Хотя увеличение объемов перевозок по южным трассам ИПП возможно, использование альтернативных маршрутов в обход российской территории связано со своими собственными осложнениями, включая настойчивую позицию России, что зона Каспийского бассейна – это ее «сфера влияния».
Вызванная войной дестабилизация — одна из причин, по которым президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев предложил себя на роль посредника в прекращении боевых действий. Однако его предложение не было услышано. По-видимому, Владимир Путин не склонен слушать никого кроме своего ближайшего окружения. Только Китай, похоже, обладает достаточным влиянием, чтобы пробиться сквозь защитную оболочку, которой окружил себя Путин. Но пока что создается впечатление, что «безграничные» отношения с Россией оказываются важнее убытков ИПП и других экономических соображений и побуждают Китай оставаться сторонним наблюдателем.
«Eurasianet.org»
Натан Хатсон
22.03.22